Матрёна не пошла провожать Защитников и Киру вместе с деревенскими, сославшись на недомогание, отправила Есению одну. Казалось бы, теперь можно спокойно вздохнуть, да не отпускала тревога. И дело было не только в Пасите. Знахарка переживала о содеянном. Ох и рисковала она, вручая Кирране тот самый флакон. Матрёна надеялась, что рассчитала дозу правильно. Рецепт «Слёз Киаланы» она помнила до мельчайших подробностей, но вот точно определить на глаз, сколько надо девчонке, было намного сложнее.
Когда-то она благодарила Киалану за то, что у Защитников давно не рождаются дочери – таково наказание богов за спесь. Ровно до тех пор, пока у Анасташи с Карроном не родилась Кира. Девчонка появилась на свет, да и не где-нибудь, а здесь – прямо у неё под носом. И как это следовало расценить? То ли знак свыше, то ли насмешка судьбы, поди-ка разбери.
Девчонка росла, но ничего не происходило. Разве что странная была, ну да Матрёна и сама не из обычных. Подумаешь, девка как мужик охотится, да порты носит, главное, сила никак себя не проявляет, и Матрёна уверилась, что той нет в помине. Да не тут-то было. Боги любят шутить над смертными. Принесла нелёгкая нового Защитника, да не кого-нибудь, а одного из тин Хорвейгов. Перед затуманенным взором знахарки, как наяву предстали серо-стальные глаза, только те были старше, и из-за привычки щуриться мелкая сеть морщин уже тронула кожу вокруг…
В тот вечер было что-то не так. Эйсмолан тин Хорвейг будто витал где-то, хотя его движения оставались мощными и ритмичными, а руки продолжали ласкать её тело, но как-то механически.
– Свет мой, мне кажется ты сейчас не здесь со мной. Что-то случилось? – настрой Матрианы потихоньку пропал, и она остановила любовника. – Так не пойдёт. – отстранившись, она грациозно села на постели, откинув длинные достающие почти до колена волосы цвета светлого мёда, обычно тщательно заплетённые и прибранные под форменный головной убор. Эйсмолан протянул руку и взял прядь, принявшись задумчиво ею поигрывать, провёл вверх и вниз по её обнажённому плечу, но его лицо сохранило прежнее серьёзное выражение. Затем мужчина посмотрел ей прямо в глаза и тяжело вздохнул решившись.
– Ана, тебе нужно срочно уехать.
– Что? – голос Матрианы сел. Внутри будто что-то оборвалось. В глубине души она всегда знала, что рано или поздно это случится, они расстанутся, но не так же скоро!
Она отпрянула, когда любовник потянулся к ней, но он перехватил её за руку, преодолевая сопротивление, притянул к себе и крепко обнял. – Эйс…
– Ты недослушала, душа моя, – он зарылся носом в её волосы, опаляя дыханием кожу на шее. Я совершил серьёзную ошибку, это дорого мне обойдётся. Нам. Они не пощадят никого. Я не могу тобой рисковать. Поэтому ты должна срочно уехать.
– Хорошо, я только закончу работу и… Мне нужно три дня. Два…
– Матриана, ты должна уехать сегодня ночью. Здесь деньги и драгоценности. Этого хватит, чтобы добраться куда угодно, хоть на край света, – рядом звякнул увесистый мешочек. – Ты покинешь Орден и исчезнешь для всех. Никто не должен испытать и тени подозрений, что ты и есть Матриана тин Эллер. Надеюсь, ты успела разобраться с нашей маленькой проблемой?
Матриана нахмурилась, сжав зубы. Она все ещё не понимала, к чему такая спешка. Ведь дело же не только в нежеланной беременности? Эйсмолан не мог видеть её лица, потому она осмелилась на ложь:
– Да. Я все сделала. А как же ты? – внезапно осенила страшная догадка «Он сказал, что они не пощадят никого». – Так все это из-за «Слёз Киаланы»?
– Забудь это название и никогда больше не произноси его вслух!
– Эйс, что ты натворил? – Матриана повернулась, её голос звучал спокойно и непреклонно, невзирая на бурю, бушующую внутри.
– Я убил тин Даррена.
Хранителя Знаний и Главного целителя Южной башни Эйсмолана тин Хорвейга обвинили в государственной измене и в попытке предумышленного убийства Теорра тин Даррена, одного из наставников Северной башни и члена Совета Ордена, тот же непостижимым образом умудрился выжить и указать на убийцу. Мятежник был схвачен и через три дня казнён вместе с остальными шестью помощниками на Площади Плача в столице. Лишь одному из его пособников удалось сбежать. Матриана тин Элле всегда была умной, а потому беглянку так и не поймали. Она присутствовала на казни, и это был последний раз, когда видела любимого. Последний раз, когда она позволила себе плакать.
Через пять лет из сартогских степей на берег Широкой вышла едва живая измождённая женщина с маленькой девочкой на руках. Её подобрали рыбаки из деревни Золотые Орешки. Женщина представилась знахаркой Матрёной и рассказала, как на её деревню напали сартоги. Они сожгли дома, а людей убили. Её саму и сестру с маленькой дочкой, как и некоторых других женщин, увели в полон. По пути она сумела сбежать, прихватив племянницу, и шла много дней, пока не вышла к реке, где её обнаружили. Матриане легко поверили, в то время в Приграничье было неспокойно, и набеги кочевников случались частенько, а Защитников не хватало на всех. Сердобольные жители не отказали ей в крове, с радостью приютив, врачеватели здесь были на вес золота.
От воспоминаний кольнуло в груди, и знахарка тяжело опустилась на лавку, судорожно шаря по столу. В последние дни сердечное снадобье было всегда под рукой, старуха заглотила припасённый в маленьком пузырьке порошок, поморщившись от пряного вкуса. Стальные тиски постепенно разжались, и Матрёна, утерев покрывшийся испариной лоб, пробормотала под нос: «Так и помереть недолго!»
Матриана тин Элле всем сердцем ненавидела Защитников. Исключением, пожалуй, был Каррон тин Даррен – ещё одна насмешка богов. Потом родилась Кира, видать, и у Анасташи среди предков затесался могучий Защитник, а иначе как такое объяснить? И все бы ничего, но тут появился Пасита и принялся изводить девчонку, явно добиваясь от той проявления способностей. Выходит, он откуда-то узнал про Киру.
Повышенное внимание тин Хорвейга к охотнице сильно обеспокоило знахарку. Нельзя было допустить, чтобы бесовское племя, к которому она относила всех Защитников без исключения, начало возрождаться. Тем более, что у такой пары ребёнок появится, – в храм Киаланы не ходи. Уж проклятая сила в этом поможет. То, что он станет Защитником тоже сомнений не вызывало, а судя по мощи Паситы, это будет сущее отродье Излома.
То, как охотница расправилась со Стаей, лишь укрепило уверенность Матрианы в своей правоте. В то, что ребёнок может вырасти честным и благородным, как Каррон, и, возможно, спасти в будущем много жизней, она попросту не верила. План созрел мгновенно, а главное, никто её не заподозрит. На руку было и то, что девчонка ненавидит Защитника. Стоит той понести, как она, Матрёна, ей «поможет». Приняв зелье для вытравки плода, девчонка истечёт кровью, пока знахарка будет картинно сокрушаться, в попытках ей помочь. А потом сошлётся, на слабое здоровье, узкие бедра, близость Излома. На что угодно, ей в любом случае поверят.
Матрёна усмехнулась. Её плану изначально не суждено было осуществиться. Что-то происходило. Что-то странное, чего она не могла предугадать. Тин Хорвейг, несмотря на невоздержанность и даже явное наличие каких-то чувств к Кире, отчего-то так и не овладел девчонкой ни разу. Она проверяла, это было легко сделать незаметно, ведь в последнее время та часто оказывалась в её избе в беспамятстве. Тут, как назло, прибыл ещё один Защитник, и у знахарки появился новый повод для беспокойства. Этот охотнице нравился, Кира не захочет избавляться от его ребёнка.
Когда девчонка попросила у неё снадобье для блокировки силы, Матриана даже растерялась, но потом поняла – боги дали ей шанс. Оставалось надеяться, что Кира успеет достаточно далеко уехать, чтобы её смерть не навлекла подозрений. В идеале девчонка должна умереть в Ордене, чем вызовет раскол и противостояние среди Защитников. Наверняка Махаррон не будет в восторге оттого, что к его внучке как банный лист липнет тин Хорвейг, и спишет её смерть на давнюю вражду. Все это ей только на руку, отчего же тогда мучает проклятая совесть?