«Взять хотя бы вон-того дородного дядьку. Усатый и важный такой, несмотря на наряд разбойника. Наверняка и должность занимает высокую…»

Кира была готова поклясться, тот так и сказал, обращаясь к своей спутнице, ряженной в пышное подобие жар-птицы: «Но это же возмутительно!»

Довольная улыбка тронула уголки губ Защитника, придавая ему чуть насмешливый вид, он явно наслаждался произведенным эффектом. Охотница понадеялась, что выглядит достаточно бесстрастно, памятуя слова тин Хорвейга, что стоит поменьше краснеть. Чтобы отвлечься и взять себя в руки, Киррана опустила ресницы и принялась считать уверенные шаги обутых в тяжелые ботинки ног. Это зрелище, как ни странно, успокаивало. Как и почти зеркальный пол, выложенный гладкими, квадратными плитками темно-зеленого и сливочного цвета. Но вот ноги Защитника в отражении прекратили отмерять шаги, а на ее руку, привлекая внимание, легла горячая ладонь.

Глава 4

Хоть Кира никогда раньше не видела Князя Богомила, но сейчас не сомневалась, кто перед ней. Аура могущества и величия окружала мужчину, даже на теле вставали дыбом волоски. На уровне звериных инстинктов чувствовался истинный вождь, с детства привыкший повелевать и принимать решения. Тот, кто способен управлять государством и вести за собой. И дело не столько в твердой руке, сколько в мудрости.

На вид Богомил тоже был хорош. Он давно перешагнул пору юности, а его зрелость достигла расцвета — тот возраст, когда мужчины окончательно матереют и выглядят особенно притягательно. Русые волосы медового оттенка стелились по плечам, аккуратная борода украшала лицо. Густые прямые брови сурово нависали над светлыми, глубоко посаженными глазами. Правую, придавая воинской удали, пересекал небольшой шрам. Его наряд составляли обычные холщовые штаны, да расшитая обережным узором рубаха, перетянутая веревочным пояском. Заткнутая за него дудочка, дополняла образ пастушка. На миг удивившись такому незамысловатому выбору облика, Кира вдруг прониклась его глубочайшим значением.

«Мы все здесь лишь овцы, а он — наш господин и хозяин».

Вместе с Паситой Кира низко поклонилась, как того требовал этикет, а когда выпрямилась, лицо Князя озарила теплая улыбка, разом растопившая взгляд льдистых глаз. Исполненным достоинства кивком он ответил на приветствие, и Кира вдруг поняла, что Богомил ни в чем не уступает Пасите, да и прочим Защитникам тоже.

«Поставь их в ряд и не отличишь. А ведь Князь не наделен даром, но за таким, как он и в огонь, и в воду…»

Поймав себя на этой мысли, Кира пришла к выводу: в Князя запросто можно влюбиться.

«Интересно, а где же Княгиня? Наверное, Любомира первая красавица, иначе никак!»

Не поворачивая головы, охотница украдкой осмотрелась, надеясь обнаружить супругу государя поблизости, но так и не смогла определить, за какой из масок она скрывается.

— Пасита, не можешь без фортелей? — тихо спросил Богомил, не отводя при этом внимательного взгляда от Кирраны.

Тин Хорвейг смиренно склонил голову.

— Государь, чем же наряд Защитника хуже прочих? Я чаще появлялся здесь в ином обличии.

— Только не говори, что платье невесты было идеей госпожи Кирраны.

Князь усмехнулся, а Кира, смутившись, рассердилась на Защитника.

«Ведь чуяла подвох! И зачем только согласилась?»

Неожиданно Пасита накрыл ее руку своей и чуть сжал. Глядя прямо и открыто, ответил дрогнувшим голосом:

— Князь, даже у такого как я есть мечта.

Мужчины несколько мгновений мерялись взглядами, прежде чем, Богомил без тени улыбки произнес.

— Ты дважды удивил меня сегодня. Что ж… Порой, мечты сбываются, но только иной раз для этого следует постараться.

— Все, что прикажете, — тин Хорвейг с надеждой уставился на государя.

Кира была уверена, что правильно поняла суть разговора.

«Боги! Пасита в самом деле желает на мне жениться?! А Князь, получается, намекнул, что это возможно?! — во рту разом пересохло, но вовсе не от радости. — А меня кто-нибудь спросил?!»

Отчего-то вспомнился сначала Микор со своими коровами и репой, а следом и Защитник, перед которым на коленях стояла какая-то девка.

«Нет уж!»

Богомил тем временем обратился к ней:

— А есть ли мечта у юной барышни? Какие чаяния таит душа?

Сам по себе гордо вздернулся подбородок, Киррана намеренно убрала руку с локтя Защитника.

— Да, Великий Князь, есть, — ответ прозвучал твердо и спокойно, но внутри все кипело.

Охотница приказала себе говорить поменьше, чтобы не сорваться и не ляпнуть что-нибудь эдакое.

— И? — льдистые глаза хитро сузились, словно бы Князь уже сам все прочел в ее душе.

— Есть решения, которые мне бы хотелось принимать самостоятельно.

Богомил приподнял брови и многозначительно глянул на враз помрачневшего Защитника.

— И какие же именно?

— Хочу, чтобы дар богов использовался во благо и по назначению, — на всякий случай охотница не стала заявлять о силе открыто. — Дозвольте служить Княгине или поручите иное полезное дело, что мне по плечу.

Она с надеждой уставилась на Князя, чувствуя, судьба сейчас в руках этого человека.

«Вряд ли даже дед или пресловутый Кодекс изменят решение Богомила, который явно задумал накрепко привязать к себе Защитника».

— Ни толики кокетства, — хохотнул Князь. — Барышня довольно прямолинейна. Обладает острым умом, к тому же честолюбива. А еще, я вижу, всем сердцем жаждет примерить твой облик, тин Хорвейг. — Он развел руками: — Пожалуй, рановато ты обрядил ее невестой, Пасита.

Богомил снова обратился к охотнице:

— Киррана, ты меня развеселила. Я, право, восхищен и приятно удивлен. К тому же наслышан о твоих достижениях. Осталось дело за малым, познакомиться с моей женой. Если понравишься Любомире, считай твое желание исполнилось. — Богомил окинул взглядом зал. — К сожалению, супруга куда-то запропастилась, но в ее положении это простительно. Придется немного подождать, а пока — отдыхайте и веселитесь.

Поклонившись, Пасита мягко взял Киру за руку и, водрузив ее ладонь на прежнее место, повел в сторону длинного, уставленного кушаньями стола. Охотница зло зыркнула на Защитника, подумав: «Кто тебе позволил за меня решать?!»

Кира понимала, если дед или, тем более, Князь что-то задумают, ей их не переубедить. Но то самое чувство бунта, затаившееся на время обучения в Ордене, уже просыпалось в груди, сладко потягиваясь и зевая. Однажды оно помогло ей отстоять право жить, как хочется.

«Без боя точно не сдамся!» — от этого решения стало чуточку легче.

— А вот и мой племянник! — навстречу шел неприятный, излишне полный мужчина, запомнившийся Кире еще с Церемонии Определения.

«Затолан тин Хорвейг, советник Князя и дядя Паситы. Он же совсем не похож на Защитника!» — подивилась она непривычному для наделенного даром силы облику. Мужчина вырядился сагалийским султаном, огромный белоснежный тюрбан с золотым пером украшал его голову, а необъятные телеса скрывал просторный халат, из-под которого торчали загнутые носы красных шлепанцев.

— Киррана, ты очаровательна, — советник протянул руку.

Следуя правилам, пришлось подать свою. Сально уставившись сквозь щелочки, заплывших жиром глаз, цвет которых сложно было определить, Затолан приложился влажными губами, облобызав тыльную сторону ладони. Кира нарочно рассматривала золотое перо на тюрбане, стараясь не встретиться с ним взглядом, иначе не выдержала бы и скривилась от отвращения. После украдкой вытерев о подол руку подумала: «Хорошо, хоть не троекратный поцелуй, как у акианцев принято, не то бы точно стошнило».

Отчего-то всем своим обликом дядя Паситы внушал ей неприязнь.

— Ну как, побеседовали с Князем?

Не дождавшись ответа, на очевидный вопрос Затолан переключился на племянника:

— А ты, парень, не промах. Обставил, все, как тебе выгодно? — он рассыпался мелким, режущим ухо смехом. — Удалась затея?

Кира нахмурилась.

«Так говорит, будто меня рядом и нет вовсе».