– Фто? – покраснев, охотница едва не отложила ложку. Стало неловко.

Громила в ответ просто мечтательно вздохнул, не переставая улыбаться.

– Наставник Маррак радуется твоему доброму аппетиту, – пояснил Раэк.

– Что здесь происходит?! – возмущённый голос Паситы раздался из-за спины внезапно.

– Невидаль происходит! – ответ прозвучал в тон, словно издёвка. Глаза хищного наставника чуть сузились, а улыбка будто застыла, утратив часть очарования. Теперь она несла больше угрозы, чем приветливости. – Мы тут ужинаем с настоящей живой Защитницей. Присоединяйся. Интересный опыт для всех нас.

Кира, проглотив очередную ложку щей, повернулась вовремя, чтобы увидеть, как скрестились взгляды Защитников.

– Тин Хорвейг, я думал, могу на тебя положиться, – прервал их незримую дуэль адепт. – Не помню, когда это моя сестра успела настолько провиниться, чтобы оставлять её без обеда?

Пасита, приподняв бровь, уставился, теперь уже на Нааррона, а затем расплылся в довольной улыбке.

– Я бы поспорил, – его короткий ответ всех ошарашил. – За такое самоуправство курсантов бывало и суровее наказывали. Тебе стыдно не знать, Хранитель.

– Боги! Чего же успела натворить эта прелестница с аппетитом волчицы? – вступил в разговор Маррак.

– Не зная теории без разрешения, полезла править схему потоков. С её потенциалом, как вы понимаете, все могло закончиться плачевно. Вот думаю, что бы больше опечалило Настоятеля? Разнесённая на куски Северная башня или трагическая гибель свежеобретенной внучки?

Все наставники разом осуждающе посмотрели на Киррану.

– Защитник Пасита прав, за такое дело полагается добрая порка. Ударов десять, а потом ещё пара дней уборки конюшен или отхожих мест на выбор наставника. – без тени улыбки проговорил Раэк, не отрывая взгляда от Киры.

Охотница даже ложку отложила, чувствуя, как последний кусок окорока, которым она прикусывала щи, встал где-то на пути к желудку. Только теперь она осознала всю серьёзность проступка. Стали понятны и спешка Паситы и отблеск испуга в его глазах.

«А я, дурная голова, ещё так радовалась!»

– Откуда мне было знать?! – возмутилась она вслух. – Меня никто не предупредил, что потоки нельзя трогать!

– Тин Хорвейг? – обращение Раэка содержало вопрос.

– Даже я не смог предугадать, что девчонка способна на подобное спустя несколько часов после Церемонии. Ты предлагаешь мне понести кару, Раэк? Что ж, я готов. Беги скорее, пожалуйся Настоятелю. Махаррон только обрадуется, что тин Хорвейг снова дал такой замечательный повод себя унизить.

Раэк поморщился, он был в курсе «тёплых» взаимоотношений тин Хорвейгов и тин Дарренов, и, несмотря на неприязнь к Пасите, в душе далеко не всегда одобрял повышенную строгость наставника к конкретному Защитнику.

– Больно надо, – он вернулся к еде.

– Да уж, сурово тут у вас… – Кира, ощутимо взволнованная, поправила выбившуюся из косы прядку, сделав для себя заметку: стоит сначала как следует выяснить, что можно, а что нет, чтобы не попасть под плети по глупости. Вряд ли будет красиво, если для неё наставники примутся делать исключения. Да и нормальные отношения с прочими курсантами так не выстроить.

– Интересный у тебя перстень, – заледеневший взгляд Паситы остановился на её руке. – Что-то я раньше не замечал столь ценной вещицы у деревенской охотницы. – отчего-то он вопросительно взглянул на Раэка.

– А я думал это ты, тин Хорвейг, расщедрился в кои-то веки, – криво улыбнулся тот. – А то поговаривают, ты силен пустыми обещаниями.

– Это мой подарок сестре, – встрял Нааррон, умолчав от том, что перстень – это «блокиратор», и Кира не стала уточнять или опровергать его слова.

– Не слишком ли дорогой подарок для Хранителя? – голос Паситы прозвучал серьёзно и без издёвки, заставив Киру, невольно взглянуть на руку. Вместо невзрачной, игрушки на пальце красовалось настоящее сокровище. Голубое золото, о коем она доселе лишь в сказках и слыхивала, тонкой вычурной вязью обхватило палец, а прозрачный как слеза камень, сиял почище тех дамандов, в которые обрядил её Пасита в Птичьем Тереме. Если присмотреться, то в глубине то и дело вспыхивали и гасли едва заметные искорки.

– Киалана! – выдохнула Кира и распахнутыми глазами взглянула на брата, не замечая, как судорожно втянули воздух все три Защитника, уставившись на её приоткрытый рот.

Первым, как ни странно, в себя пришел Маррак. Громко кашлянув, наставник Защитников привлек к себе внимание:

– И чего к девчонке пристали? Поесть нормально не дают. И ты, Раэк, хорош! Тин Хорвейг ее и так без обеда оставил, а ты тут о нужниках затеял не к столу! И ты, Пасита, садись, отужинай, может подобреешь, а то с тебя яд так и хлещет.

– Ведите себя хорошо, – ухмыльнулся приглашенный и, помедлив, направился за пищей, бросив через плечо: – Какие-то вы все подозрительно спокойные.

«А и правда, что-то изменилось», – думал Пасита, пока шел.

Еще недавно, в мыльне его сводила с ума невыносимая смесь чувств, которые сжигали его рядом с Кирраной, а теперь… Теперь он попросту ревновал к этим двум мужчинам.

Ревность.

Именно так и только так можно было одним словом объяснить то, что он сейчас чувствовал. Ему было неприятно, что наставники пялятся на его девчонку. Как-то незаметно для самого себя Пасита привык считать Киру своей и теперь четко осознал это. Да уж, в таком случае нелегко ему придется в ближайшее время. Ведь Раэк и Маррак – это только два Защитника во всем Ордене, а скоро вернутся все остальные. Крэга он отчего-то со счетов списал, да тот и так уже завтра покинет Орден.

«Но, что же произошло? Что изменилось? Или все дело в этом странном кольце, что якобы подарил ей брат?»

Брякнув разносом рядом с Кирраной, он уселся на лавку и молча принялся за еду, между делом прислушиваясь к своим ощущениям. Никаких животных инстинктов и путаницы в мыслях, никаких неудержимых попыток постучаться снизу в столешницу. Ощущений не больше, чем обычно, если находишься рядом с желанной женщиной. Тин Хорвейг даже придвинулся ближе, прижав свое бедро к бедру Киры. Та замерла, перестав есть, и вопросительно повернула голову. Во взгляде сверкнуло возмущение, но отодвигаться она не стала. То ли не хотела выносить его отношение на всеобщее обозрение, то ли просто была еще под впечатлением от порядков в Ордене?

– Дашь колечко посмотреть? – Пасита, пытливо заглянул охотнице в глаза.

Кира быстро помотала головой, инстинктивно прижав руку к груди.

– Ну и не надо, – легко согласился Защитник, узнав все, что хотел. – И никому не давай, – он подмигнул и отодвинулся, довольный результатом проверки.

– Знаешь, – тихо обратился к Кирране Нааррон, когда они шли обратно в покои Настоятеля. – Пожалуй, я тебе оставлю еще парочку этих «блокираторов». На всякий случай, если этот потеряется. Только никому не говори. Их сейчас Хранители посчитают и приберут к рукам.

– Потеряется? – переспросила Кира.

– Ну или украдут, – вон в какую красоту он превратился.

– Защитники воруют друг у друга?! – Киррана даже приостановилась. – И это в Ордене! Оплоте порядка?

– Среди курсантов украшения не принято носить, по крайней мере в стенах Ордена. Может возникнуть ненужный интерес и его отнимут. Не ради наживы, а так для баловства.

– Ох! Лучше бы он остался прежним. Как думаешь, я смогу вернуть все как было?

– Не знаю, попробуй. Вдруг получится.

Глава 13

Проводив Киру до покоев деда, Нааррон посетовал на многочисленные поручения Настоятеля Агилона и убежал. Оставшись одна, охотница сначала попыталась придать кольцу прежний невзрачный облик, но быстро поняла, что простого усилия воли для этого недостаточно. Великолепная драгоценность не желала изменяться, даже когда Киррана сняла её с пальца.

Медитировать сегодня больше не было желания, а мысль о работе с потоками вызывала дурноту, потому убранная Наарроном на полку книга о тварях Излома как-то сама собой оказалась в руках. Уютный широкий подоконник, с которого открывался волшебный вид на залив, превратился в удобнейшее место для чтения при помощи пары небольших подушек, принесенных из комнаты.