Почти не сбив дыхания, Кира уже прилично углубилась в лес, прислушиваясь, принюхиваясь и осматриваясь. По первому впечатлению от родных мест не так уж все и отличалось, но все же разница была. Стволы вроде бы знакомых деревьев все же немного отличались. В кронах запела незнакомая птица. Резко пахнуло, при очередном шаге – нога задела какую-то травку. Охотнице не удалось припомнить название, хотя последние дни она фанатично штудировала справочники. И все же какая-то часть души ликовала, словно тот волк из пословицы, который всегда глядит в лес.

Связанные запястья начали ныть, и Кира снова прибавила шагу, направляясь на север, стремясь как можно быстрее добраться до места, которое присмотрела ещё на карте.

Вскоре ноги сами принесли к приметной расселине, шириной с четыре сажени. Добротный деревянный мостик вёл на ту сторону. Преодолев его, охотница поспешила спрятаться в кустах. Неширокая дорога, а скорее тропа, вела от моста вдоль крутого склона, там и сям поросшего пожухлой осенней травой и молодой древесной порослью. Это была ещё не граница территории «Охоты», и Кира стремилась обосноваться именно здесь. Выбор пал на этот участок хотя бы потому, что мало кто из курсантов сюда направится.

«Большинство предпочтёт густые леса на юге. Там проще охотиться и прятаться, но и шанс стать добычей выше», – такие выводы Киррана сделала из слухов, обрывков разговоров, а главное, рассуждений Наума.

Поблизости не чувствовалось присутствия людей, хотя где-то вдалеке южнее раздавались крики. Прикрыв глаза, охотница снова увидела голубоватые очертания, но не одного пятна поблизости. Внезапно одолела слабость, а под ногами стремительно расползлось пятно изморози.

«Нужно срочно перестроить схему! Сила расходуется впустую. Если дело так дальше пойдёт, я просто сомлею».

В памяти всплыла Ночь Киаланы. Связанные над головой руки и грязный боров Мордан, гнусно лапающий её прелести. Кира брезгливо передёрнулась, невольно подумав, что прикосновения Паситы тин Хорвейга такого чувства не вызывают. И даже его поцелуи вовсе не противны. Скорее, они оставляют странное чувство вины и неправильности происходящего.

«Надеюсь, зде не случится подобное».

На других курсантов Кира не надеялась, а от помощи Ратиши и «не братьев» отказалась ещё раньше, когда те сами предлогали держаться вместе. Только полагаясь на себя, она сможет понять, где предел её возможностей.

Небольшая и почти незаметная пещерка, обнаружилась когда охотница в третий раз прошлась вдоль края пропасти. На той стороны, откуда она только что пришла, на аршин ниже края обрыва – там, где корни кривой сосны свесились наружу образовалось небольшое пространство.

«Добраться туда со связанными руками не выйдет».

Затаившись в кустах, Кира уселась так, чтобы наблюдать за единственным, если верить карте, мостом. Она была почти уверена, что по эту сторону пропасти, кроме неё, никого пока больше нет. Принялась зубами развязывать узлы, к слову, затянутые на совесть. Пришлось повозиться, но в итоге на руках у неё оказалось целых два добротных кожаных шнура, каждый с аршин длиной. Аккуратно завязав их на поясе, охотница бросилась на другую сторону.

Сила тратилась все быстрей, не успевая восполняться, руки и ноги мелко тряслись. Несложный с виду спуск, превратился в приключение. Кира едва не сорвалась, и еле смогла удержаться, когда один из казавшихся прочными корней предательски оторвался. Она повисла, болтая ногами над пустотой, и чувствуя, как сердце бьётся у горла. Руки медленно соскальзывали с гладкой поверхности. Качнувшись раз-другой, все же зацепилась пальцами ног, за землистый край, а заодно смогла перехватиться и, наконец, забраться в пещерку.

Это оказалась скорее нора – тесный закуток под нависшей толщей земли. Чтобы поместиться целиком, пришлось немного расширить пространство и выбросить наружу не меньше десятка пригоршней земли. Нависшие корни мешали разглядеть что-либо снаружи, но на всякий случай охотница вымазала ступни, руки и лицо чуть влажной серой глиной, прослойки которой обнаружились здесь же. Спохватившись, испачкала и волосы, чтобы не выдали светлым пятном. Голова уже заметно кружилась, перед глазами плыло. Схема впустую тратила силу, а брать её уже было негде.

Но ни с первого, ни со второго раза выйти из транса не получилось. Охотница едва не запаниковала, но отвлекли голоса. По мосту, особо не скрываясь, прошла целая дюжина курсантов. Они разговаривали достаточно громко даже для не обострённого боевым трансом слуха. Она отчетливо слышала каждое слово.

– Я приметил, она побежала в эту сторону.

– Нарт, что видишь? – видно было не очень хорошо, но по голосу Кира узнала Седера.

– Только мелкота всякая. Людей нет, – парень, судя по мерцающим глазам явно был в трансе. Он медленно повернулся, осматривая окрестности.

Кира съёжилась, чувствуя, как взгляд мерцающих силой глаз скользнул прямо по пещерке, где она пряталась. Впрочем, едва задержавшись, двинулся дальше. Охотница медленно выдохнула, вспомнив, что новая схема потоков не только позволяет видеть с закрытыми глазами, усиливает морозные способности, которыми она всё равно не умеет пользоваться, но и лучше скрывает от чужих глаз. Даже если это глаза Защитника в боевом трансе. Мысленно поблагодарив Керуна и Киалану за то, что не позволили ей перестроиться раньше. Заодно попросила и сил, чтобы продержаться ещё немножко.

– Четверо останьтесь. Наблюдайте за мостом. Кто-то один пусть всегда находится в трансе. Мелюзгу бейте сами. Если появится кто посерьёзней, лучше не лезьте на рожон. Нарт, ты как? – он повернулся к курсанту, продолжающему исследовать окрестности.

– Держусь, но не прочь бы поменяться.

Седер кивнул.

– Отдохни. Тин Верта, ты пойдёшь вместо него.

Махнув рукой, Седер двинул вдоль тропы на север, остальные курсанты, кроме четверых, направились следом. Оставшиеся сошли в сторону, бесшумно растворяясь в кустах. Но Кира всё равно их хорошо слышала.

– Кто будет первым дежурить в трансе?

– Как хотите, а я не стану тратить силу без надобности.

– Но Седер сказал…

– Тебе Седер прикажет, ты и в эту пропасть сиганёшь.

– У тебя просто потенциал никакой. Слабак!

– Заткнитесь уже! – рявкнул, судя по голосу, тот самый Нарт. – Сидим молча, если что-то подозрительное приметим, тогда и станем силу тратить.

Выждав ещё чуть-чуть, Киррана решилась.

«Так и так могут заметить».

На этот раз из транса выйти удалось без труда, и сразу стало гораздо легче. Влажная стенка холодила спину, охотница боялась слишком громко дышать, чтобы не привлечь ненужное внимание. Но, похоже, наблюдателей интересовал исключительно мост. А если они и заметили её укрытие, то посчитали, что там никого нет. Тихонько приняв позу цветущего лотоса, насколько позволяло пространство, Кира занялась медитацией. Ей требовалось несколько часов на то, чтобы перестроиться и восстановиться.

Задержаться в неуютном убежище пришлось на всю ночь, и даже дважды справить не вовремя одолевшие естественные позывы. Кира намеревалась не смыкать глаз, но сказалось перенапряжение. Она и не заметила, как медитация плавно превратилась в сон.

Глава 27

Снаружи было темно, когда её разбудили голоса, запах дыма, жареного мяса и отблеск разведённого в яме костра. Тело жутко затекло. Прикусив губу, Кира кое-как выпрямила пульсирующие ноги, не переживая, что те торчат наружу – вряд ли сейчас их кто-то заметит.

Судя по обрывкам разговора, вернулся Седер. Он был зол, потому что не нашёл «подстилку тин Хорвейга» и не добыл ни одного громовика за весь вечер. Принялся ругаться на свиту. Завязалась ссора, и, судя по грязному ругательству, одному из спорщиков тин Трейя сорвал символ жизни. Тот, послав их всех подальше, ушёл, гулко протопав по мосту. Остальным все же удалось убедить взбешённого предводителя, что транс – это лишний расход силы. Никто не хотел подставляться, если начнётся заварушка.