Но следующая мысль, заставила посерьёзнеть и взглянуть уже на Крэга: «Парень плавится, словно воск с ней рядом, – это нервировало, – Выгнать бы его, вообще, из избы, да только девчонку тогда тут точно здесь не удержишь. Новоявленный братишка заберёт её с собой».

Настаивать и ссориться с Настоятелем лишний раз не хотелось. Как бы молод ни был Нааррон тин Даррен, но занимает высокий пост, а, значит, могут возникнуть неприятности: «Если, конечно, заучка осмелится их устроить».

– Давай уже, двигай, – Пасита застыл в дверях, ожидая, пока Крэг первым выйдет из комнаты.

– Никак сам хочешь на меня перед сном полюбоваться? Ну так ладно, смотри, только руками не трогай, – поддразнил Крэг.

– Береги зад, мало ли что мне ночью приснится, – не остался в долгу Пасита.

– Свой береги! – огрызнулся Крэг.

Кира, выпучив глаза, наблюдала за этой перепалкой, стремительно краснея.

– Заткнитесь оба! – рявкнул Нааррон, – Тут девчонка нецелованная, а они языки распустили, будто курсанты на плацу!

– Не такая уж и нецелованная, – Пасита недвусмысленно подмигнул возмущённой Кире, и вышел-таки первым.

Крэг застыл вперившись в неё вопросительным взглядом. Красная как рак охотница вдруг разозлилась: «Как вы мне все надоели!»

Она вздёрнула подбородок, показывая, что не собирается никому ничего объяснять.

– Крэг, избу студишь! Не все здесь Защитники, – поторопил Нааррон друга, и тот, ни говоря не слова, вышел наружу.

Из Киры будто впустили воздух, она со стоном откинулась на подушки.

– О чём это он? – брат осторожно присел рядом и, предупреждая взрыв негодования, поднял открытые ладони. – Он тебя обидел, сестрёнка? Можешь мне рассказать, я сделаю всё, что в моих силах…

– Ерунда, – повела плечом охотница, решив, не пришло ещё время для жалоб. – Пасита говорил про праздник Киаланы.

– Богиня, – Нааррон смутился, но все же задал вопрос, – соединила вас?

– Нет! Что ты! Пасита меня спас от одного охальника, а потом стребовал поцелуй, как плату, и только.

– Я ожидал худшего, если честно. Знаешь, какая у него репутация?

– Догадываюсь, – Кире не хотелось вдаваться в подробности. – Если хорошо подумать, то к ней Пасита относился по-иному, чем ко всем прочим. Она не могла не заметить. А то, что происходило на тренировках в последнее время… Об этом брату знать пока не стоит. Да и нет сил, чтобы рассказать.

– Тебе сейчас жизненно важно выспаться в тепле как следует. Я буду здесь, а этих обалдуев я выгнал, спи сестрёнка, – он наклонился и погладил Киру по волосам.

Кира заснула раньше, чем успела что-то ответить. Нааррон ещё немного посидел, держа её за руку, потом тихонько поднялся и, повинуясь порыву, чмокнул легонько в лоб.

И все бы ничего, но угнетало то, что не удалось выполнить задание.

«Книга Излома исчезла, и неизвестно в чьих руках она теперь, если, конечно, все это не подстроил сам тин Хорвейг. Что вряд ли. Не мог он специально так расстроиться».

Нааррон вздохнул, зато теперь у него есть сестра и новая цель – нужно непременно отвезти Киррану в Орден. Она должна учиться. Неодобрительно качая головой, адепт подобрал с пола книги и аккуратно составил на полку. От этого простого действия на душе стало чуточку легче.

В закутке в сенях Пасита занял ложе Мордана, тихо посмеиваясь над молокососом, который, ругаясь себе под нос, возился на неопрятной подстилке Харилы. Лёжа лицом к стене, Защитник его не видел, а только слышал.

– И не пялься так на мой зад! – подлил он масла в огонь, и рассмеялся на раздавшееся в ответ грязное ругательство.

Стоило закрыть глаза, как мысли тут же вернулись к девчонке: «Кир-р-ра…»

Он задумался о силе Кирраны: «Огонь в ней еще не проявился, а вот с морозом, похоже, все обстоит проще. Пасита припомнил рассказ Мордана об инее на траве, и обмороженную рожу одного из мужиков: «А это даже хорошо. У меня преобладает огонь, значит, наш ребенок родится с заведомо высоким потенциалом. Но что же её отличает от прочих Защитников? – Тин Хорвейг принялся перебирать особенности: – Кира неосознанно может входить в боевой транс. Ну это-то как раз несложно. Ещё научится управлять процессом. Достаточно вызвать сильные эмоции. Я использую ярость. У неё, похоже, страх за близких. Всё было так просто, и как я сразу не догадался? – Защитник почувствовал некоторую досаду: – Надо было прищемить хвост Анасташе, уже давно тискал бы девчонку в Ордене, да и Книга была бы под рукой… Вторая особенность – повышенная регенерация, – это он давно заметил, – Кира восстанавливается намного быстрее прочих. Быстрее, чем я сам. А вот то, что девчонка сделала с волками – вообще, что-то новое. Такому Защитников не учат. С этим ещё предстоит разобраться», – Защитник припомнил, как его отбросило, будто молот в грудь ударил. – Да и ещё эти сны одни на двоих. Смущение Киры тому доказательство. Вопрос: почему они прекратились внезапно? Неужели девчонка научилась самостоятельно ставить блоки? Нет, в это трудно поверить, она-то и структуру силы не сможет видеть до Церемонии Определения».

Пасита прислушался – Крэг мерно сопел на соседней лежанке – и задумался: «А что если и молокососу приснится особенный сон, ведь Киррана рядом? – он тихонько перевернулся и взглянул на курсанта. На смазливом лице играла безмятежная улыбка. – Дрыхнет сном младенца, собака! – укол ревности пришёл одновременно с мыслью: – Что если сила девчонки и на парня так же влияет? – тин Хорвейг едва не зарычал, припомнив взгляды, которые Крэг кидал на девчонку: – Моя!»

С трудом подавив приступ ярости, Защитник решил, что стоит побыстрее заснуть и постараться единолично завладеть снами Киры.

«Если моя догадка верна, победит тот, у кого потенциал выше».

Глава 2

Кира, проснувшись, оказалась во власти запаха, который пробирался в нос, в горло. Обволакивал, лишая воли, вынуждая чувствовать себя добычей, заставляя быстрее колотиться сердце. Это был запах Паситы. Он здесь спал, и его постель впитала в себя аромат его тела, вызывая в памяти моменты, когда Защитник находился особенно близко. И все они были, так или иначе, болезненны. Охотница даже не знала что хуже: домогательства Защитника или тренировки, после которых он нёс её полуживую на руках. И то и другое было связано с болью. Вчера из-за слабости и странного состояния, она не обратила на это внимания, но теперь оставаться здесь дальше стало невыносимо. Наверное, именно запах послужил причиной возвращения странных снов, или…

«О боги! Я же несколько дней не принимаю Матренино зелье – вот и результат!»

Вспомнив, что именно снилось, Кира передёрнулась от отвращения. Было такое чувство, что она вся покрыта грязью. Но ещё хуже, что в охальные грёзы прорвался и Крэг.

"Если сон был на троих, то и не видеть бы мне обоих больше никогда в жизни! Нужно очень постараться, притворяясь, что ничего не помню. Паситу, конечно, не обмануть, но надеюсь, Крэг вряд ли что-то поймёт. Главное, не смотреть ему в глаза, иначе умру от стыда, право слово!»

За столом у окна сидел Нааррон. Почувствовав взгляд, он повернул голову:

– Проснулась, сестрёнка? – на губах брата появилась улыбка. – Как ты?

– Полегчало. Можно идти домой, и лучше – побыстрее.

В тот же миг дверь в горницу распахнулась, ударившись о стену. Внутрь взбешённой фурией ворвалась Глафира. Платок свалился с головы, волосы растрепались, щёки алели не то от мороза, не то от гнева:

– Ах ты дрянь! Пробралась-таки в его постель! Да как только посмела?

Кира с достоинством поднялась, от души желая напомнить склочной девке, благодаря кому та ещё жива и стоит здесь, но внезапно из прекрасных глаз брызнули горькие слезы. Растеряв в одночасье весь запал, Глашка вдруг прислонилась к стене и тихонько сползла на пол, беззвучно рыдая. Следом влетел злой как орда сартогов Пасита.