— Не надо стыдиться, такое бывает, — с сочувственной улыбкой одна из жриц протянула плошку с водой.

— Такое бывает, но чаще с Оракулами или видящими, — произнес незнакомый голос. — Ты нас сильно напугала.

Величаво подошла еще одна жрица. Ее белые одежды украшала золотая кайма, темные с проседью волосы были убраны в причудливую прическу, на пальцах сияли гранями драгоценных камней перстни. Массивный символ Киаланы украшал изящную, несмотря на возраст, шею.

«Верховная жрица?»

— Простите.

Киррана не придумала, что еще стоит сказать.

— В этом нет твоей вины. Оракул не знала, что вести простую прихожанку и носительницу дара Керуна — в корне разные вещи. Она только приоткрыла врата, но ты распахнула их во всю ширь. Мы думали, уже и не сумеешь вернуться… Настоятель бы нас со свету сжил.

— О чем вы?

— Проще говоря, ты отказалась от опытного провожатого и пошла собственным путем полным опасностей и неожиданных поворотов, — улыбнулась Жрица. — Путем, с которого едва ли возможно вернуться.

— Я чуть не умерла? — Кира приподнялась с постели, куда ее, видимо, перенесли из общего зала, но тут же снова села — ноги не держали.

— Признаюсь, был момент, когда мы так решили, — одними уголками губ улыбнулась Верховная.

Представив, что случится, если ее не станет раньше, чем сможет запечатать Излом, охотница вздрогнула. В голове отголоском прошелестело: «Торопись! Не повтори моей ошибки…»

— Мне надо идти.

Киррана снова вскочила, напрочь позабыв о незаданных вопросах, с которыми пришла. Следовало немедленно рассказать о случившемся Настоятелю. Дверь комнатки, где она находилась, распахнулась. Вбежала запыхавшаяся юная жрица в полупрозрачных одеждах голубого цвета:

— Оракул очнулась! Желает говорить с Защитницей.

— Прошу, сделай нам одолжение. Это не отнимет много времени, — несмотря на мягкую улыбку, с нажимом произнесла Верховная.

Глава 14

Следуя за юной жрицей, Кира вышла в длинный коридор с дверьми по обе стороны. Оракул обнаружилась в такой же комнатке по соседству. Она выглядела плохо, даже будто постарела. Пальцы дрожали, когда слепая протянула руку, безошибочно определив, что Защитница уже здесь.

— Садись. Оставьте нас.

Находившиеся рядом жрицы послушно вышли.

— Я видела! Видела все вместе с тобой! — женщина громко всхлипнула, прижав руку к груди. Двумя ручейками покатились из глаз слезы.

— Простите. Я не знала, что так выйдет, иначе бы ни за что не пришла.

Взяв себя в руки, Оракул продолжила.

— На то была воля богини! Лишь Киалана распоряжается женскими судьбами. Случившееся имеет свои причины. Тот мир погиб, а за этот — мы в ответе. И особенно — ты. Непосильная ноша для юной девы, — она согласно кивнула, раньше, чем Кира смогла что-то сказать. Видно, это и есть расплата за право принимать решения. Жертва, которую принесла Киалана, чтобы стать равной Керуну. И теперь время от времени ее дочерям приходится доказывать это право снова и снова…

— Вы это серьезно? — от удивления охотница понизила голос до шепота.

— Не обращай внимания на мою болтовню, — легкая улыбка тронула бледные губы. — Но вспомни, было ли что-то еще?

— Меня просили поторопиться.

Оракул величественно кивнула, несмотря на свое положение и вид тяжелобольной.

— Тогда не медли. Духи прошлого на удивление прямолинейны. Иди.

Кира, помаявшись некоторое время в ожидании деда, едва заставила себя взять в руки учебники и, как ни странно, увлеклась. Подняла голову от пожелтевших страниц, только когда в покои вошел хмурый и изрядно уставший Настоятель.

— Я… — поднялась она было навстречу.

— Присядь, — Махаррон повелительным жестом указал на кресло. — У меня к тебе серьезный разговор.

Хоть у Кирраны и горело поделиться случившимся, она сделала, как велено. Принялась внимательно слушать, загнав подальше прыгающее кузнечиком нетерпение. Уж больно грозно сошлись к переносице кустистые брови.

— Совет сегодня затянулся. Речь шла и о тебе в том числе. Утром пришло известие из Приграничья. Дела плохи. Орда, какой еще свет не видывал, собралась у Излома. И там что-то творится. — Глянув на внучку, Настоятель ответил на незаданный вопрос: — Подозреваю, твои сны не лгали…

Кира закрыла рот рукой отчасти, чтобы не вскрикнуть. Отчасти, чтобы сдержать крепкое ругательство.

— Именно так, — горько усмехнулся дед. — На дальнюю заставу пришел мертвяк. А ночью на ратников напали духи. Удалось отбиться только с помощью Защитника. Это значит…

— Лед треснул, — одними губами прошептала Кира.

— Что?

— Когда я, медитируя, случайно перенеслась прямо на дно Излома, то видела что-то вроде слоя толстого льда. Снизу бились тени, и он начал трескаться.

— Целостность древнего саркофага нарушена, — подтвердил Настоятель. — Это тоже обсуждалось на совете. Птица вылетела седмицу назад, неизвестно, каких нам теперь ждать вестей, и что могло случиться за это время.

— Дедушка, — Кира мягко положила ладонь поверх бугрящейся жилами еще крепкой руки. — Я хочу помочь. Я должна…

Настоятель высвободил руку и спрятал в ладонях лицо. Долго его тер, будто подбирая слова.

— Как бы ни было, тяжело принять такое решение. Похоже, ты — наша единственная надежда. Хоть это и вызвало споры. Оказалось, многие боятся. Думают, не совладаешь с силой. Не сможешь ею управлять. Или того хуже, используешь во вред.

— Что?!

— А ты что хотела? Уютный сытый мир рушится на глазах. Не все готовы смириться. Отдельные личности, вообще, не хотят верить. Завтра я еду в столицу, где соберется Большой Совет. Независимо от того, что на нем решат, долг Ордена сделать все, чтобы предотвратить беду.

Настоятель поднялся и отошел, отвернувшись к окну. Долго в покоях висела тишина. Кира не решалась ее нарушить, а дед тоже не торопился.

— На выходе меня перехватила посланница от Верховной жрицы Храма Киаланы. Судя по тому, что я услышал, медлить, и правда, больше нельзя. — Настоятель посмотрел прямо в глаза: — Попробуй создать что-то похожее на стену, щит или… — он лишь повел руками, силясь объяснить, что от нее требуется, и не находя подходящих слов. — В общем, попробуй действовать, как и положено Защитнице. — Махаррон бессильно сжал кулаки. — Кира, если я мог бы, поверь, сегодня же отправился и сделал все сам.

— Я поняла, — охотница поднялась. — Стану тренироваться от зари и до зари, пока не упаду от усталости.

Дед кивнул, одобрительно улыбнувшись, и спросил:

— Ты ужинала? Думаю, стоит сегодня немного себя порадовать.

2.

Княгиня бережно держала на руках малыша. Младенец, причмокивая и посапывая, тянул тяжелую от молока грудь.

— И что нам теперь делать? — она подняла исполненный тревоги взгляд на мужа.

На лбу Богомила залегла глубокая складка, которая не разглаживалась даже когда он смотрел на новорожденную дочь.

— Мы справимся. Орден сможет помочь. Завтра на совете решим, как действовать дальше.

Сколько раз Любомира уже слышала эти слова. Которыми муж по привычке отделывался, лишь бы ее не волновать.

— Выходит… Вся надежда теперь на Киррану тин Даррен? Только она сможет запечатать Излом.

Князь удивленно глянул на жену, стремительно вычисляя, от кого та могла разузнать то, что обсуждалось пока еще в узком кругу.

— Я бы не стал слепо верить предсказаниям. Меня больше сартоги волнуют. Но вести с востока, и правда, с каждым днем все тревожней. Могу поинтересоваться, откуда ты взяла эти бредни про Излом? — он усмехнулся уголком рта, но жену провести не удалось.

— У женщин свои секреты, — не желая волновать мужа, Любомира ответила исполненной спокойного достоинства улыбкой.

Богомил некоторое время пристально на нее смотрел, а затем порывисто шагнул ближе. Наклонившись, приложился к губам и тут же отступил.

— Пойду я, — он махнул рукой, направляясь к выходу.

Княгиня подавила разочарованный вздох. Как бы ей ни хотелось, удовлетворить истосковавшегося по любви мужа она пока еще была не в состоянии, а спускать пар со служанками Князь наотрез отказывался. Это обстоятельство отнюдь не расстраивало женщину, скорее, было поводом для потаенной радости.