Осторожно убрала голову Верда с колен и поднялась на ноги. С плеч упал китель, но холода я не почувствовала.

– Миледи Оэльрио, куда вы?

– Останьтесь с ним, – подкрепила приказ ментально, и нелман, согласно кивнув, продолжил заниматься Вердерионом. Теневики удивленно глянули на командира, но ничего не сказали.

Я спешила туда, где нужна моя помощь, не отдавая отчета, зачем мне это нужно? Почему я? Что делать, оказавшись на месте? Но с каждым пройденным шагом внутри зрела уверенность, что задуманное Амелией надо предотвратить во что бы то ни стало. Образ выжженной равнины так и стоял перед глазами.

Пока шла через мрачный лес, по пути стали встречаться обезумевшие звери, но я для них словно бы не существовала, они не обращали на меня никакого внимания. На пути возник косматый медведь, и я без страха легонько коснулась его головы, отмечая, как взгляд маленьких глаз мгновенно прояснился. Развернувшись, зверь направился прочь, возмущенным ревом сетуя на то, что его потревожили.

– Свободны! Идите домой! – говорю по наитию.

Тихо. Но меня слышат все. Я не видела, но чувствовала, как безумие покинуло животных.

Амелию увидела возле защитного барьера.

Она активировала какой-то артефакт, и на глазах внушительное сооружение погасло, мигнув на прощанье. Мой взгляд приковывали лежащие повсюду тела, а световые клинки, вновь возникшие в руках бывшей возлюбленной Верда, не оставили сомнений, кто это сделал. Это понимание заставило остановиться. Сердце забилось быстрее, накрыл страх, и в душе поселились сомнения. Сознания тут же ласково коснулись, успокаивая, даря уверенность, придавая сил идти дальше.

Я шла, осознавая, дело не только в том, что на меня что-то воздействует, я просто знаю, что не могу не попытаться предотвратить будущие смерти. Я вспомнила бойню в общежитии, Тилью, девушек в зверинце Галэна, лежащего без сознания Верда.

Даже если погибну, это того стоит.

Впереди показалась стена, Амелия была уже около нее. Она подняла руку, и сноп белого пламени устремился вперед, даже на таком расстоянии был слышен его рев и треск стремительно сгорающего дерева. Что-то подсказало, нужно спешить, и я перешла на бег, мелькая голыми коленками сквозь расходящиеся полы нелепого черного халата.

Со стены спрыгнул воин в легкой броне, выдающей теневика.

– Тварь, стой! – закричал он фаворитке Берди.

Та продолжила шагать к источнику, который походил на гигантский огонек свечи необычного серовато-розового цвета. Странно, нам рассказывали, что он больше похож на гладкое озеро. Видимо, с тех пор что-то изменилось.

Амелия обернулась, небрежным движением откидывая с глаз выбившуюся прядь, и я осознала, как она непозволительно хороша в своем белоснежном коротеньком платье. И как только у такой красавицы может быть столь черное сердце? К воину устремился один из кружащих за ее плечами огоньков. Теневик отбил его мечом. Побежал следом. Я тоже ускорилась насколько могла, но оборачиваться не стала, у меня была иная идея.

Амелия обрушила на воина град ударов. Световые клинки замелькали, ослепляя, то и дело превращаясь в ветвистые молнии, и теневик, привыкший больше полагаться на стремительность перехода, ушел в глухую оборону, быстро сдавая позиции. Пропустил удар. Тонкий меч нанес глубокую рану, и совсем юный воин оступился, падая навзничь. Воздух свистнул, разрезаемый световым клинком, завершающим начатое, но я отбила его в сторону своим.

Успела!

Никогда раньше мне еще не удавалось так быстро и точно материализовать клинок жизни. Мягко мерцая зеленоватым, как молодая травка, цветом, он тихонько вибрировал в моей ладони, будто являясь ее продолжением.

– Дрянь! Откуда ты здесь?! – Амелия, забыв про свою жертву, переключилась на меня. – Думаешь, тебе это поможет?

Сражаться с ней на мечах и правда изначально было плохой идеей. Даже хуже, чем если бы я напала, приняв ипостась. Все же я не боец, да и фехтую абы как. По крайней мере, пока. Для ментальной атаки не было возможности сосредоточиться, отражая град стремительных ударов. Развернувшись, я побежала, огибая источник по периметру, чувствуя левым боком тепло, исходящее от бьющего вверх столба нейтральной энергии.

– А ну, стой! – Амелия неслась следом, но не могла за мной угнаться. – Надо было тебя раньше прибить! – теперь ее голос звучал истерично.

О чем я думала? Вечно лезу куда не просят!

Наконец блондинка остановилась, тяжело дыша. Я тоже, наблюдая за ней и размышляя, что же делать дальше.

– А что, неужели Верд еще не сдох? Это же он тебя сюда перенес? Знаешь, а так даже лучше. Из тебя выйдет отличная жертва. Надеюсь, ты все еще девственница? Галэн вряд ли успел на тебя взобраться, да и твой ручной волк не посмел бы ввести тебя в мир наслаждений, не окольцевав, ведь так? Он у нас слишком правильный. – протянула она презрительно. – Представляешь, мне даже пришлось разыграть сценку, чтобы он уверился в том, что меня изнасиловал. Бедняжка так страдал по моей утраченной невинности, ты бы только видела! Жаль только, его отец помешал. Я ошиблась, думая, что ему нет дела до сына, но ты, наверное, и так уже в курсе.

Заговаривая зубы, Амелия подобралась совсем близко, и я снова материализовала в руках клинки – теперь уже два сразу.

– Весьма необычно, ты смогла меня удивить, Оэльрио, – сияющая указала на них рукоятью своего. – Но я все равно задобрю источник кровью друидки-оборотницы. Одна жертва, конечно, ерунда, но когда речь о тебе – совсем другое дело. Видишь ли, мы с Галэном оба световики. Но он с чего-то решил, что сможет перелить себе твою кровь и покорить источник. Такой фокус возможен только между лла’эно-друидами, всех прочих это попросту убьет. А во мне и так течет королевская кровь, к тому же я женщина. У меня все получится, я уверена. Нет. Точно знаю! Видишь, он уже розовый?

Она указала на серо-розовое пламя и приблизилась еще на шажок. Я повторила ее маневр и отступила назад, сохраняя спасительный разрыв.

– С каждой жертвой цвет меняется. Сегодня же, наконец, взойдет Кровавая Луна, источник полностью окрасится в багрянец, и мои последователи примутся исправно приносить жертвы, получая взамен толику силы. Подачка, которая мне ничего не будет стоить. Потом я перекрашу источник в файбардском дворце. Между прочим, уже третий. Ну, кто здесь самый могущественный?

– Конечно же я! – выкрикнула дерзость, раззадоривая сумасшедшую, и еле увернулась от цепи из соединенных шаровых молний, в которую превратился один из световых клинков.

Она обвилась вокруг выставленных навстречу моих, и те растворились. Впрочем, и цепь с шипением пропала – взаимная нейтрализация в действии. Амелия, зарычав, бросилась ко мне, и я, сделав еще шаг назад, заставила себя упасть, раскинув руки в стороны. Было страшно, но еще страшнее жить в мире, где правит Кровавая Луна.

– Льяра, нет! – исполненный отчаянья крик разрезал пространство.

Время словно потекло медленнее, и я даже успела увидеть, как из теней вышел Верд.

– Не смей! – завизжала Амелия, пытаясь поймать меня за руку.

Стремительно и одновременно мучительно медленно ко мне приближался световой меч, еще чуть-чуть, и он пронзит мне сердце. Я приготовилась к боли, но тут на тонком запястье сомкнулись челюсти раал’гара. Клинок исчез вместе с рукой, а нас троих окутало серо-розовое пламя источника.

Глава 27

На мгновение мир померк. Полная дезориентация. Не работало ни одно из чувств. Я даже толком не осознавала себя. Как только пришла эта мысль, перед глазами чередой понеслись образы. Маленькая девочка, арр’тхэллэ, отец, няня, академия, Верд. Все быстрей и быстрей, пока не начало мутить.

Спасаясь от мельтешения, открыла глаза.

Прозрачное ничто со всех сторон то и дело раскрашивалось яркими, похожими на зигзаг молниями, вспышками. Передо мной Верд. Он расслаблен и выглядит так, будто лежит на воде. Руки раскинуты, ноги присогнуты, глаза закрыты. Кажется, спит. Амелии нигде не видно.