— А вот хренушки тебе, родной!

Доля секунды, и не ожидавшие нападения мародёры уже пытаются сделать хоть один вдох, всё-таки хорошая одежка мне досталась. А дальше началось самое интересное. Как только первые вопросы закончились, и я признал местных более-менее неопасными в данный исторический момент времени, то отпустил шеи незадачливых дагориан. После этого я осторожно встал со стола, на котором лежал, и бегло осмотрелся.

— Джон, — прозвучало в голове, — модуль восстановил повреждения, которые ты получил при падении. Остаток ресурса двадцать семь процентов.

— Короче говоря, падать нам больше не надо, — сделал я резонное умозаключение.

— Да, ты прав, Джон.

— А ты-то сам кто такой? — спросил у меня какой-то странный и явно молодой дагорианин.

Я внимательно всмотрелся по очереди в черты их лиц, и тут до меня наконец-то дошло, что это, скорее всего, самка. Роговые шипы у неё были не так явно выражены, да и чешуйки на коже имели более мелкий размер.

— Так ты девочка, что ли? — ответил я вопросом на вопрос.

— Я уже девушка, мне почти двадцать циклов, — немного обиженным тоном отозвалась, явно смутившись, молодая дагорианка.

— Так кто ты такой? Мы таких раньше тут не видели, — спросил второй, по-прежнему сжимая в руке какой-то острый инструмент, похожий на отвёртку.

Дыхательная система скафандра показывала анализ окружающей атмосферы, и он полностью соответствовал параметрам, которые были на Дагоре. Дышать этим воздухом было можно, и я впервые решил снять шлем. Во время путешествия на астероиде я несколько раз рассматривал модель, которую создал виртуальный конструктор, у шлема была два способа скрытия шлема, частичный и полный. На всякий случай, не до конца доверяя этим персонажам, я решил выбрать частичное снятие.

Лица стоящих дагориан вытянулись, и челюсти синхронно открылись, когда лицевая часть моего шлема разделилось на уровне глаз на четыре сегмента, они слегка изменили своё положение и сложились, разойдясь в стороны.

— Дядя, он что ксенос? — прошептала девушка.

— Нет, Хара, это гуманоид, если не ошибаюсь, их называют хомо.

— Нас называют люди, человеки. Понятно? — поправил я.

В этот момент дверь открылась и в неё, пятясь, вошел ещё один крупный дагорианин, облаченный в скафандр.

— Рангар, мог бы и помочь дотащить картриджи, — раздалось его бурчание.

Именно в этот момент он повернул свою голову назад и увидел меня, стоящего на ногах. То, что было у него в руках, тут же посыпалась на пол, а рука метнулась к оружию, висящему на бедре. Пришлось резко ускориться, проверять прочность нового скафандра в боевых условиях очень не хотелось. Резкий бросок вперёд, и моя левая рука блокирует его ладонь, которая так и не успела вытащить бластер. А вторая хватает этого крепыша за шею, этот способ я тут уже опробовал, и он точно действует.

— Стой, отец, остановись! — дагорианка бросилась к вошедшему, пытаясь предотвратить трагедию.

— Так он что, живой? — задал неподходящий моменту вопрос отец девушки, по всей видимости.

— Как видишь, живой, братец, и сдаётся мне, что притащил ты к нам в дом проблему.

— Ну почему сразу проблему, так-то я белый и пушистый. Только вот очень не люблю, когда в меня оружием тыкают.

— Отец, отпусти бластер, он нам не угрожает.

— Послушай совета своей дочери. Так что, я могу тебя отпустить? — поинтересовался я.

Дагорианин угрюмо кивнул, и я разжал свои руки. Этот крепыш в свою очередь отпустил рукоять бластера и задал вопрос, который я уже несколько раз слышал за последние несколько минут.

— Ты кто вообще такой?

— Я человек и меня зовут Сол, Джон Сол. Судя по тому, что ты в скафандре, скорее всего, ты меня и нашёл, когда я упал.

— Да, нашёл, но я нашёл тебя на равнине. Откуда ты мог упасть?

— Возможно, вы мне не поверите, но я упал вместе с астероидом, — честно признался я.

Местные жители переглянулись, и тот, что был в скафандре, утвердительно кивнул.

— А ведь действительно, был там астероид. Но если это так, как ты говоришь, то ты самый сумасшедший псих из тех, о ком я когда-либо слышал. Я Сухар, это мой брат Рангар, а это моя дочь Хара, — представил по очереди всех дагорианин, — откуда ты, человек? Насколько мы знаем, в эту систему корабли практически не заходят.

— Я знаю, так уж получилось, что это было единственное место, куда мы могли прилететь, а тут у вас, оказывается, интересные дела творятся.

— Ты был на Дагоре? — насторожился Сухар.

— Был, — признался я.

— И что там сейчас происходит?

— А это, ребята, в двух словах не расскажешь. Да и я, честно говоря, жрать хочу. Вот за столом беседу можно было бы и продолжить. Чем вы тут вообще питаетесь?

— Питаемся мы из синтезатора, но картриджи просроченные, и выбор блюд весьма ограничен, не уверен, что ты вообще сможешь там что-нибудь съесть.

— Я готов съесть всё что угодно, — махнул я рукой, чувствуя, что действительно готов сожрать любую гадость, после академии я на это более чем способен.

— Ну что ж, пойдём, человек, — махнул головой Сухар, — только учти, кроме нас, на этом корабле ещё есть разумные. Так что веди себя осмотрительно.

— Не переживай, резко реагирую я только на агрессию, — попытался я его успокоить.

— Хара, убери скафандры и картриджи, — обратился дагорианин к дочери, — и кейс с аварийным комплектом отнеси ко мне каюту. Постарайся особо не светить им, сначала мы подберём нейросеть для тебя.

— Отец, у меня даже будет выбор?

— Будет, надо только разобраться в маркировке. Иди, ну, а мы пока перекусим.

Выйдя их мастерской, мы пошли по коридорам небольшого корабля, я думаю, он был не больше ста двадцати или ста тридцати метров в длину, это обычные размеры для корветов. Всего через десяток шагов мы оказались возле довольно вместительного лифта. Поднявшись на палубу выше, мы очутились в жилом отсеке, а спустя ещё десять шагов вошли в помещение, которое когда-то было столовой для личного состава экипажа корабля.

Декор с тех пор явно поменялся, в глаза сразу же бросились горшки с растениями, которые были расположены везде, где только было возможно. За несколькими столами сидели местные жители. Кто по одному, а кто по двое, они о чём-то разговаривали между собой, но все их разговоры стихли в один миг, как только они меня увидели.

Сухар вышел вперёд и поднял перед собой руки:

— Спокойно, друзья, так уж получилось, что я нашёл на своём пути человека.

— И ты притащил его к нам сюда? Вдруг он заразный? Он же явно из другого мира, ты хочешь, чтобы мы тут все сдохли? — старческим голосом проговорила пожилая дагорианка.

— Сара, перестань, — одернул её Сухар, — человек был на Дагоре. Неужели ты не хочешь узнать, что там сейчас происходит?

— Что нам этот Дагор? Мы живём тут, на Отунаре, вся наша жизнь здесь. В этих мёртвых кораблях! Зачем нам знать, как живут эти фанатики? — завелась старушка.

— Погоди, Сара, — встал ещё один дагорианин, — я вот, например, с удовольствием послушаю. Всё, что мы знали раньше — это рассказы тех, кто выжил, рассказы наших предков. Может быть, с тех пор там что-то изменилось.

— Сухар, ты уверен, что он не опасен?

— По крайней мере, он разумен и не настроен агрессивно, да и нельзя по нашим законам оставлять разумного в беде за бортом корабля.

— Товарищи, — взял я слово, — на мой счёт можете не переживать. Никакой заразы на мне нет, да и вред я вам причинять не собираюсь. Я на самом деле очень удивлён, что на этой планете кто-то живёт. Совсем недавно я пролетал рядом с ней, но, кроме кладбища кораблей, ничего не увидел, а тут, оказывается, процветает жизнь.

— Процветает — это слишком громко сказано, — буркнул Сухар, — пошли, человек, выберешь в синтезаторе то, что сможешь переварить.

Глава 8

«Задира»

Планета Отунар. Борт корвета «Резвый».

Подойдя к синтезатору пищи, я увидел точно такой же агрегат, как и тот, что стоял на «Пламени Дагора» до того, как мы его заменили на аграфский образец.