«Скорее, мне хотелось их всех удавить к сартогам».

К тому же Киррана была послушной, чуткой и внимательной ученицей. Быстро схватывала материал. Действительно, девчонке все давалось намного легче, хотя тин Хорвейг и не мог понять, чья в том заслуга: «То ли она настолько прилежна, то ли для баб это обычно дело?»

Но что бы он ни думал, спустя две седмицы, Кира уже научилась управляться с обеими стихиями одновременно.

«Из ныне живущих Защитников на это способны всего три человека: Настоятель Махаррон, я и вот теперь сама девчонка тин Даррен».

К тому же Кира запросто пользовалась чистой силой, и это наводило Защитника на мысли о волне, которая раскидала Стаю.

«Неужто это был обычный выплеск?! А ну случись подобное в келье или в покоях?» — он поежился, представив, как рушится Северная башня. Новую такую им вовек не построить.

Занятия отразились и на уровне дара, он снова вырос, что было просто прекрасно.

«А ведь после Инициации потенциал возрастает еще в полтора-два раза. Такой мощи точно должно хватить, чтобы запечатать Излом».

Как обычно мысль о предстоящем путешествии навеяла тревогу. Сразу захотелось умыкнуть девчонку и спрятать подальше от всех опасностей.

«Желательно в теплой и уютной постели, где ей самое место».

Пасита видел, как Кира орала не в силах проснуться. И это ему совсем не понравилось.

«И ведь это всего лишь сон. Что же мы встретим на месте?»

Стрелки на часах Центральной башни показали ровно четыре. Затем четверть пятого. Затем стали подбираться к половине, а Киры все не было. Защитник не понимал, что за странное чувство гложет, пока он ждет непозволительно опоздавшую к началу тренировки Киру. А уж за такое курсантам положено наказание. Впрочем, применять Орденские методы ему бы и не пришло в голову.

«Не хватало тратить время на уборку нужников или, не приведи Керун, затевать порку. — В свое время у Махаррона для ученика был только этот способ внушения почтения к наставникам. — Хм… Может, пришла пора привести иную угрозу в действие? — Вспомнилось, как однажды тащил девчонку на плече, а упругая ягодица словно влитая ложилась в ладонь, пока Кира ругалась, дергаясь и пытаясь вырваться. По телу пробежала приятная волна, приподнимая волоски на загривке: — Определенно метод! Стоит повторить».

В последнее время тин Хорвейг словно вернулся в Орешки. То ли возросший потенциал Киры так на него влиял, то ли перстень плохо работал, но сила внутри бушевала, настойчиво призывая к действию. Потому все оставшееся время он посвящал тренировкам и медитации, вопреки своим планам по завоеванию сердца Киры. И старался лишний раз не приближаться вне тренировочного поля. Исключением были занятия. Они находились рядом. Говорили. Прикасались. О! Это стало для Защитника изысканной пыткой, еще похлеще тех, которым он сам подвергал женщин, заставляя умолять о внимании.

Но теперь Пасита был не в Орешках. Да и, к счастью, ждать оставалось недолго.

«Совсем скоро Кира будет принадлежать мне».

Но сейчас что-то пошло не так. То ли смутная тревога заставила отправиться на поиски Кирраны, то ли иное чувство, но тин Хорвейг, ускорив шаг, свернул к конюшням. Девчонка повадилась каждый день туда бегать. Отчего-то раньше это не беспокоило, Пасита знал, как Кира любит свою лошадь.

«Но ведь раньше она и не опаздывала!»

Растерянный взгляд. Нелепое объяснение. Букет и записка.

Защитника будто оглушило громом. Он не мог понять, что происходит, но в одном не сомневался: «Здесь был какой-то мужчина. Смертник, рискнувший, приблизится к моей девчонке?!»

Вскоре после возвращения в Орден состоялся разговор с Настоятелем, и тин Хорвейг уверился в своих мыслях окончательно.

«Раз уж сам Махаррон выбрал меня, это все равно, как если бы я сватов заслал. И тут на тебе! Какая-то падаль, ничтожный безмозглый курсантишка, дери его орда! Или и того хуже. Видать, кто-то совсем тупенький, раз осмелился оказывать знаки внимания. Тупенький, но шустрый — успел, зараза, удрать, пока Кира отвлекала. Кстати, ей тоже давно пора все понять. Ведь и она меня хочет».

На ответную любовь пока надеяться было бы глупо, но в своих выводах Пасита не сомневался. Едва ли не обнюхав прижатую к доскам девчонку, к счастью, не почуял запаха другого мужчины, но вот аромат ее желания бил прямо в цель. Защитник даже не удивился, что все это чувствует, словно бы зверь какой. Было некогда. Он с трудом себя сдерживал, чтобы не завалить Киру на сено, или прямо на пол. Ошеломленная, она сейчас и не помышляла о сопротивлении. Скорее растерянно на него пялилась и как обычно краснела, чем только распаляла внутри хищника.

На деда охотница наткнулась, когда тот выходил из покоев.

— Киррана, разве ты не должна быть на тренировке? Сдается мне, из тин Хорвейга никудышный учитель, проворчал он.

— Все не так. Это… это я опоздала, и наставник Пасита отменил на сегодня занятия, — Кира почувствовала, как предательски краснеет.

— Что это значит? — Настоятель даже остановился. — Ты понимаешь всю ответственность? Ты не должна упускать ни минуты! У меня сейчас совет, но вечером нам предстоит серьезный разговор.

Кира кивнула, сжав кулаки. Но хоть и почувствовала себя нерадивой ученицей, все же дело, с которым пришла, не терпело отлагательства. Когда Махаррон уже развернулся чтобы удалиться, окликнула:

— Настоятель, дозвольте задать один вопрос.

— У меня нет времени на глупости, курсантка тин Даррен! — недовольный Махаррон, не удостоив ее взглядом, направился прочь. Кира, почувствовала, как закипает. Надоело! Каждый мужчина что-то от нее хочет, невзирая на ее собственное мнение. То Пасита со своими притязаниями и ревностью. То Райхо, ожидавший, что она так прямо и бросится ему на шею. Вот и дед хорош, выражает недовольство на пустом месте.

— Защитник Райлег. Я говорила с ним, — чересчур звонкий от волнения голос разрезал пространство.

Настоятель остановился и обернулся. Зыркнув по сторонам, прислушался и быстро зашагал к ней. Ухватив за локоть, буквально втащил в покои.

— Откуда ты?..

— Он и есть причина моего опоздания, — бесцеремонно перебила Кира, но дед не обратил на дерзость внимания.

— Киррана, никому не говори о Райлеге — это приказ. Я сам потом… Когда придет время.

Кира, помедлив, кивнула. Но все же уточнила:

— То есть я правильно поступила, что не стала бить тревогу и орать на всех углах, об ассасине, разгуливающем по Ордену?

Кустистые брови Настоятеля взлетели, но он все же нашел в себе силы улыбнуться:

— Ты хорошо поступила, обратившись сразу ко мне. Райлег стал тем, кто есть, действуя исключительно по моему приказу. Но имеются веские причины, по которым пока мы не можем официально признать его заслуг. Киррана, я опаздываю на Совет.

Дед ушел, оставив ее одну.

Охотница прошла вглубь гостиной и опустилась в кресло.

«Выходит, Райхо говорил правду?»

На душе разом стало легче, хотя от всей этой таинственности противно свербило в животе.

«Почему нужно держать все в тайне, если ничего дурного не происходит?»

Теперь охотница была готова выслушать рассказ Райхо. Точнее, она просто сгорала от любопытства.

«Только вот где его искать? Снова писать записки и прятать в тайник? Ну нет! Никаких больше писем,» — вспомнилось, как повел себя тин Хорвейг.

Вспомнилось и свое странное состояние, обуявшее на конюшне. Охотница обхватила лицо руками: «Киалана, Пасита грозился, а мне хотелось отдаться… Вот только кому?»

В Храм Киаланы шла не спеша. Все произошедшее совершенно выбило из колеи, и тренироваться совсем не было желания.

«Наверное, и правда, стоит перевести дух».

На полупустой в этот час площади угрожающе дыбились громадины двух Храмов. Остановившись, Кира задрала голову, наслаждаясь весенним воздухом и ясным синим небом. Вдруг вдалеке возникла точка. Быстро приблизившись, она превратилась в ястреба, который сделав круг над позолоченным шпилем, испустил пронзительный клекот. А затем, взмыв вверх, пропал.